Лигранд - Страница 81


К оглавлению

81

Основной проблемой теперь стали колодки. Я был почти уверен, что смог, гоняя магию из запястья в запястье, размягчить укрепление деревянного украшения на моих руках. По крайней мере, мои длинные нестриженые ногти оставляли уже на дереве след, чего раньше не было. Только вот в моем деле была важна каждая мелочь и «почти» меня никак не устраивало. Еще у деда мне попалась книга с описанием действия живой магии на неживые предметы, но на тот момент я был настолько слаб магически, что даже вникать не стал, предпочитая изучение воздействия магии на организм. Теперь рад был бы, только кто же научит…

– Зеленомордых чего-то не видно, – произнес седой воин, шедший рядом с моей лошадью.

– Соскучился, что ли? Нет – и не надо, – ответил ему мужик зим тридцати – тридцати пяти.

– Дурень. Раз их нет, то что-то задумали. Так бы мы все равно на кого-то нарвались. Они здесь постоянно крутятся. А сейчас… тихо уж очень. Встретят вот с того холма – даже и построиться не успеем.

– Не, там только что наш разъезд был.

– То-то и оно, что был. Ты заметил, что сразу с холма едут сотнику докладываться? Не к добру это все… Так, глядишь, к вечеру за древко браться придется.

Я тоже обратил на этот интересный факт внимание. Если раньше разъезды, осмотрев округу, подавали знак рукой, что все в порядке, то теперь зачастую кто-то ехал докладываться сотникам. Причем пару раз после таких докладов караван останавливался чуть ли не на час.

Орки были не дураки. Далеко не дураки. Началось все во время переправы через небольшую, лениво текущую реку. Рут вроде сделал все правильно. Сначала мы остановились перед бродом, и разъезды проверили лес на противоположном берегу. Затем, разослав разъезды на стражу, на тот берег переправились арбалетчики и копейщики, вставшие в круг оцепления на сравнительно небольшой поляне. И только потом началась переправа. Ошибка была одна – основной руководящий состав, то есть оба наших сотника, переправлялись вместе, причем из-за узкого брода – без бокового охранения. Когда они достигли середины вальяжно раскинувшейся в этом месте реки, из ветвей склонившегося прямо к воде одинокого дерева ниже по течению вылетели четыре стрелы. Моего «скакуна» как раз готовили к переправе, поэтому я прекрасно рассмотрел эту сцену. Не знаю, куда попала стрела Руту, но он практически сразу мешком свалился с лошади. Второй сотник оказался везучее – стрелы срикошетили от доспеха. Но везение на этом закончилось. Стрелы второго залпа были направлены уже только на него. Воины личной охраны, ехавшие впереди, не успели прикрыть его щитами. Одна стрела впилась в бедро сотнику, а вторая, воткнувшись в круп жеребца, заставила животное встать на дыбы. Раненый сотник не удержался и полетел вниз. Но, запутавшись в стремени, потащился, рассекая воду, за обезумевшей лошадью. Буквально вылетевшая из кустов лодка с четырьмя машущими веслами бугаями в это время уже отдалялась от брода.

Дальнейшие события развивались с неимоверной скоростью. Позади каравана раздались крики локотской сотни:

– Орки! Орки!

Наверное, если бы локотский сотник дал команду встать в оборону от показавшихся сзади них зеленомордых, то все было бы не так плачевно. Но его сотня полным составом рванула через брод. Резон, конечно, тоже был. Река, как ни крути – преграда, и встречать врага при переправе через узкий брод удобнее. Только вот позднее стало понятно, что это лишь отвлекающий маневр, посеявший панику. Орков сзади локотских было всего десятка два.

Мечущиеся воины стеснили в сторону вьючных тяжеловозов, стараясь переправиться как можно быстрее. Вместе с ними оттеснили и меня. Когда наплыв вояк стал спадать, я попытался сдвинуть с места груду мяса подо мной, но этот увалень имел свой взгляд на стечение обстоятельств и довольно шустро побрел по берегу в сторону. Для побега это был почти идеальный вариант. Только вот я тоже считал, что на этом берегу орда орков и, спрыгнув, перехватил повод лошади, потащив животное в воду. Можно было бы и без него, но мне было видно, как орочьи стрелы летят в спину переправляющимся. А я был без доспеха.

Спрятавшись за тяжеловозом, я брел уже по шею в воде – мы были метрах в двадцати от брода. Когда голову пришлось задирать, чтобы не нахлебаться, я остановился, дергая повод моего скакуна вперед. Он вроде понял, что от него требуется, и побрел дальше, а я, зацепившись за поклажу, повис на нем. Где-то в середине этот увалень взбрыкнул, потеряв под ногами дно, но тут же, по-видимому, достал его, потому как успокоился и стал двигаться к берегу несколько быстрее.

Когда я добрался до берега, последние воины локотской сотни, бросив часть тяжеловозов на том берегу, уже пробегали сквозь оставленные между щитами «ворота». На взбаламученной глади реки оставались лишь скованные между собой рабы, тащившие либо мертвого, либо раненого товарища, и пара «бочек», шедших по привычке за ними, тем самым прикрывая от стрел орков. Орки, весело галдя, гарцевали на оставленном нами берегу. Изредка кто-то из них посылал в нашу сторону стрелу. Их было всего-то полтора десятка. В основном они восседали на крепких лошадях, казавшихся по сравнению с ростом седоков приземистыми, но трое… Трое сидели на лохматых животных. Подробно рассмотреть издалека было сложно, но, судя по прыжкам и выкрутасам одного из всадников – очень опасная пара. Животное по-кошачьи делало несколько впечатляющих прыжков в длину, после чего, почти ложась на бок и вцепившись в дерн когтями – разворачивалось. Но главное не это. Главное, что всадник словно предугадывал движения. Они были как одно целое – и это при отсутствии узды! По крайней мере, я не видел, чтобы орк тянул поводья. Более того, он держал в обеих руках по прямому клинку.

81